Суета сует - Борис Курланд
Самюэль Штайнмайер, отец Брахи, с семьей успел бежать из Польши в Палестину перед вторжением немецких войск. Во время Войны за независимость мобилизовался в армию, вместе с передовыми подразделениями дошел до Эйлата, в те времена захудалый населенный пункт, где стал свидетелем водружения израильского флага. После демобилизации начал работать вначале рядовым сотрудником в хайфском отделении правящей партии, постепенно продвинулся и занял кресло секретаря.
Благодаря связям отца Брахе в Беэр-Шеве выделили под парикмахерскую запущенное помещение в одноэтажном торговом центре с тремя торговыми точками – два продовольственных магазина и лавочка зеленщика.
Крайнее, четвертое помещение с поломанными дверями и большой дырой сбоку, пустовало. На фасаде ржавела вывеска – напоминание о временах, когда здесь располагалось отделение банка «Ха-Поалим». Отделение закрыли после нашумевшего случая с кражей сейфа.
Вечером, незадолго до закрытия отделения банка, худой как спичка парень по имени Марат пробрался в служебную комнату, предназначенную для персонала, и заперся в туалете, предварительно повесив табличку «Туалет на ремонте». Директор отделения, среднего роста лысоватый мужчина, заглянул мельком в комнату, приоткрыв дверцу соседней кабинки, убедился, что там никого нет, включил сигнализацию и покинул помещение. Примерно в полночь Марат вылез из туалета, умело перерезал провода сигнализации, затем открыл дверь изнутри.
Сейф стоял перед грабителями, поблескивая в темноте стальной ручкой.
– Тяжелый, – заключил Чарли, проводя рукой по шершавой поверхности.
Он достал стетоскоп из сумки, присев на корточки, прижал головку прибора к металлической поверхности и начал туда-сюда вращать диск замка. Провозившись минут десять, Чарли понял, что задача ему не под силу.
– Денег там много?
Марат утвердительно кивнул.
– Завтра начнут выплачивать пенсию. Сам видел: инкассаторская машина выгрузила не менее пяти мешков.
Чарли приготовил запасной вариант. Так его учили в десантных войсках. Каждое задание должно иметь альтернативное решение.
– Мы вытащим сейф грузовиком через дверь. Она наполовину стеклянная, один раз дернем – и поехали.
– Через дверь нельзя, она выходит на улицу, – резонно заметил напарник. – Случайный прохожий или полицейский патруль сразу обнаружит нас.
Чарли подумал. В любом случае надо было убираться, да поскорее.
– Тогда через заднюю стенку, двор не освещается, автостоянка пустая. Просверлим дыру, протянем через нее металлический кабель, обмотаем сейф. Подгони машину, я пока займусь всем остальным.
Удачному завершению операции едва не помешал местный сумасшедший Фаридка. Бродяга обычно вылезал из скрытого убежища по ночам, пугая своим видом запоздалых прохожих. Одет всегда одинаково: когда-то белая, а теперь непонятного цвета замызганная галабея до пят, на ногах зимой и летом драные сандалии. В дневное время Фаридка околачивался возле овощных лавочек или продовольственных магазинов, хозяева выносили ему свернутые из газет пакеты с едой.
В ту самую ночь Фаридка проходил мимо торгового центра. Услышав шум, бродяга обогнул здание: в темноте блеснул остов сейфа, который торчал из пролома, как головка младенца, выходящего на свет из материнской утробы. Фаридка с любопытством уставился на энергичные потуги воров протащить сейф через дыру с неровными краями.
– Привет, Чарли, как дела? – приветствовал Фаридка, переступая с ноги на ногу, возможно, ему было холодно, а может, хотелось в туалет. – Я видел неподалеку полицейскую машину.
– Пошел отсюда, сумасшедший! – грубо сказал Чарли. – Не вздумай болтать, ты меня знаешь…
Мотор грузовика взревел, в стене наконец-то образовался широкий пролом, через который благополучно вывалился сейф.
Полиция нашла раскуроченный сейф на городской свалке, обугленная дверца указывала на то, что воры использовали взрывчатое вещество.
Фаридка утром пришел в отделение полиции и попросил сто лир за информацию о грабеже. Дежурный с сомнением посмотрел на полудикого, в грязной рубахе бедуина, больше похожего на пустынное животное, чем на человека.
– Ты принимал участие в грабеже?
Отрицательное движение головы.
– Ты видел воров?
Молчание.
Якуб недовольно постучал костяшками пальцев по столу. Бедуин оказался хитрее, чем он думал. Полицейский решил сделать последнюю попытку:
– Ты мне соврешь, возьмешь деньги и умотаешь. На каких дорогах я тебя найду?
– Ты не волнуйся, – бедуин ухмыльнулся, оголяя желтые, прокуренные зубы. – У нас говорят: дорога мудрее того, кто идет по ней.
Якуб открыл рот, удивляться было чему. Городской шут разговаривает нормальным языком, прекрасно знает иврит, если бы не внешний вид…
Чарли прохлаждался со своей подругой в бассейне эйлатской гостиницы, когда к нему подошли двое в штатском и попросили пройти с ними, не поднимая шум. Когда Чарли привели в полицейский участок, он закурил любимый «Житан» и спросил:
– Фаридка нас продал? Я с ним рассчитаюсь.
После капитального ремонта бывшего помещения банка Жаки открыл парикмахерскую, вначале только для мужчин. Поразмыслив, докупил еще кресло, зеркало, фен на ножке, протянул ширму посередине помещения и взял в напарницы парикмахершу Антонину, худощавую, высокорослую, чуть старше среднего возраста женщину со строгими взглядами на жизнь.
Ставрополь. 1971 год
Исаак Шпак и Антонина
Антонина, дочь донского казака, репрессированного незадолго до начала войны, дожила до глубокой девственности благодаря жесткому воспитанию. Мать, потомственная казачка, успела до гибели мужа родить двоих детей, старшая – Антонина. С раннего детства она помогала по хозяйству, от постоянных ветров и палящего солнца девичье лицо напоминало недожаренную яичницу.
Пахать бы Антонине до выхода на пенсию в поле и на огороде, если бы на глаза ей не попался женский журнал с модными прическами. Несмотря на сопротивление матери, тридцатилетняя Антонина записалась на курсы парикмахеров, после их успешного окончания устроилась в городской комбинат бытового обслуживания населения. Работала она на совесть, не торопилась выработать норму, быстро обзавелась постоянными клиентками.
В канун октябрьского праздника всех сотрудников обязали явиться на торжественное заседание. Как и полагается в таких случаях, перед присутствующими вначале выступил начальник, а после низкорослый, с заметным брюшком, которое с трудом прикрывала неряшливо застегнутая рубашка, областной агитатор Исаак Петрович Шпак. Лектор яркими фразами, умело поднимая и опуская тональность в нужных местах, описал международное положение, налегая на многочисленные угрозы и опасности, которым Родина подвергалась со стороны мирового капитализма. После официальной части начальство собралось отдельно в прилегающей к залу комнате, уставленной накрытыми столами. Для рядовых работников демонстрировали фильм, а все остальные разошлись кто куда.
Антонина осталась смотреть кино в полупустом зале вместе с парой десятков зрителей, в основном парочками, которые под покровом темноты занимались греховными делами. Не дожидаясь финальной сцены, она покинула зал и неторопливо побрела домой.
На подходе к дому парикмахерша издалека услышала шум. Легковая машина с распахнутой дверцей стояла почти перпендикулярно к бровке тротуара. По асфальту тянулась широкая тормозная полоса, свидетельство попытки водителя справиться с неожиданно лопнувшим передним колесом.
В мужчине, размахивающем портфелем, Антонина сразу признала недавнего лектора по борьбе с мировым империализмом. Исаак Петрович покрывал растерянного водителя, молодого парня в кожанке, малопонятными женщине словами, вперемешку с хорошо понятными нецензурными словами.
– Безобразие, как ты можешь ездить без запасного колеса, – орал лектор, – ты у меня, б…, ответишь за бесхозяйственность… У меня важная лекция в городском управлении, меня там ждут…
– Я утром отдал запаску на починку в мастерскую, они там обещали до обеда исправить, – жалобно оправдывался водитель.
– Пропили, небось, колесо, б…, – снова выругался Шпак, но уже менее злобно.
Он огляделся по сторонам, его взгляд наткнулся на Антонину.
– Женщина, у вас машина есть? – обратился к ней лектор, почему-то слегка качнувшись, возможно, под внезапным порывом ветра.
Антонина не нашлась, что ответить. Человек, ранее вещавший с трибуны, казался ей чуть ли не заместителем бога.
Шпак подошел поближе, опытным взглядом он заметил растерянность на лице женщины.
– Такси можно поймать в этом районе?
– А я вас видела на собрании, – невпопад ответила Антонина.
– Раз такое дело, значит, мы с вами знакомы, – покровительственным тоном сказал Шпак. – Ты где живешь, неподалеку?
Антонина махнула рукой по направлению дома.
